Николай проснулся рано, и всё же , как оказалось, не самым первым. Солнце шпарило вовсю, как будто и вовсе не ложилось, птицы жизнерадостно чирикали, а воздух был таким свежим, словно никто до него им не дышал. Лиля наклонилась над огромными лопухами возле забора. Она аккуратно переворачивала уже пятый лист, когда Николай её окликнул:
- Что ты там ищещь?
- Фея! Вчера он сидел вот под этим листом.
- Хм. Ты хочешь сказать ФеЮ?
-Нет, пап. ФеЯ-девочка, а мой Фей – мальчик! Очень красивый!
- Ох, Ли, опять ты фантазируешь. Фей не бывает, ни девочек, ни мальчиков!
- Бывают. И ты раньше сам в них прекрасно верил! Я видела твой альбом, там нарисована настоящая фея! Точь-в-точь, Напьлют, только девочка! Он говорит, что все дети идут в школу и сразу перестают верить в фей, а я не перестану, вот увидишь.
Она даже притопнула от возмущения, в серых глазах блеснула такая решимость, а губки так забавно сложились в упрямый бантик, что Николай только вздохнул и ретировался. В последнее время с девочкой творилось что-то необычное: она запиралась в своей комнате, куда он раньше всегда мог зайти без спроса, перестала рассказывать о своих переживаниях, хотя прежде, друзей, ближе, чем отец, у неё не было. Его ранило это отчуждение, но Ли растёт, а он, следует уже с этим смириться, действительно давно не ребёнок. И уж по крайней мере для восьмилетней девочки должен вовсе казаться стариком.
На тумбочке около Лилиной кровати лежал его старый детский альбом, раскрытый на карандашных набросках сада. Рисунки того лета, когда он собирался стать великим художником. Николай задумчиво перелистывал страницы. Его лето, его детство, давно ли оно было? Кажется, что нет, совсем недавно, буквально в прошлую среду.
Как всё-таки хорошо он тогда рисовал! Вот и старая ива над прудом, всегда казавшаяся ему очень печальной. Он придумывал истории про неё, что она и не ива вовсе, а как водится, заколдованная девушка. И она с грустью смотрит на своё отражение, и никак не может поверить, что она теперь просто дерево, безмолвное и почти неподвижное. А это бабушкин сад: пёстрое собрание самых разных цветов и трав. Маленькому Коле нравились пузатые пышные пионы, такие тяжёлые, что для них приходилось делать опору. В его историях пионы были богатыми купцами, лоснившимися от сытости и достатка. Любил он и разноцветные ирисы, «петушки», как ласково называла их бабушка, жёлтые с фиолетовыми прожилками или, наоборот, голубые с жёлтыми. Эти вихрастые жители сада были братьями, звонкими и задиристыми, как настоящие петухи. А дрались они, конечно, за сердце розы – неприступной гордячки с прекрасным лицом и острыми шипами. Вот и она – во весь лист распустилась красавица чайная роза, лепестки покрыты капельками росы, наверное, он рисовал её утром или после дождя. Николай до сих пор помнил названия многих сортов: белая и воздушная как зефир Мадам Харди, розовая Графиня Шамбор, пурпурная Вильям Лобб с огромными бутонами, из-за которых ветви гнулись почти до земли.
И вдруг среди набросков цветов вербейника и пионов мелькнули такие знакомые глаза, всегда немного удивлённые, синие-синие, как горные озёра в ясный день. А вот её тоненькие ручки обнимают стебель хосты, на пальчике колечко с цветком василька, она их так любила... На другом рисунке она сидела в ветвях гибискуса и его бутон наклонился к ней, словно хотел что-то шепнуть на ухо, а Келисав счастливо смеялась. «Келисав!» Имя выпрыгнуло из памяти как солнечный зайчик, окутав его таким забытым ароматом цветущего сада, теплом летнего дня, когда сердце радостно плясало по утрам и, проснувшись, хотелось сразу распахнуть окно и бежать, бежать навстречу новому дню, полному невероятных открытий и приключений.
***
И надо же было ему пойти обедать именно в эту Богом забытую кафешку в переулке Литейного! Официант не нёс заказ целую вечность, а обеденный перерыв стремительно заканчивался. За соседний столик плавно приземлилась красивая девушка и они принялись скучающе рассматривать друг друга. Слегка растрёпаные волосы, тонкие руки, изящная линия спины. «Хороша, что и говорить» - Николай покачал головой: «Слишком хороша для тебя, старый ты болван». И отвёл глаза, незнакомка махнула рукой официанту, на пальце сверкнуло серебряное кольцо с синим цветком. И дался ему этот василёк! Николай скользнул взглядом по руке, и тут незнакомка посмотрела прямо на него. «Ну, конечно, синие, как горные озёра» - подумал Николай, чувствуя как его сердце привычно пошло ко дну:
-Келисав?
-Что, простите?
-Нет-нет, просто вырвалось.
- Ну, что вы, мне даже интересно! Вы так это сказали и я сразу вспомнила, как в детстве мы переворачивали свои имена и ... Ну, в-общем, я - Василиса.
- Николай.
***
Утром он постучался в комнату Лили. Заспанная девочка приоткрыла дверь, высунув растрёпанную со сна голову:
-Пап, это ты? – и увидев у него в руках блюдце с молоком, удивлённо спросила:
-Что это?
-Я вот тут принёс, - он опустил блюдце на пол, чтобы скрыть смущение, - наверное, ты уже знаешь: феи очень любят молоко на завтрак..

Спасибо за рассказ! Надеюсь, Вас не оттолкнут наши обсуждения Вы же в первый раз в конкурсе участвовали, да?

Мне, мне понравилось Природные зарисовки очень меткие и яркие! Они и впечатлили

Да) не, не оттолкнут, всё нормально, критика была конструктивная. я бы еще поучаствовала, надо хоть раз в сезон делать, а то до зимы ждааать.


ой, спасииибо

В нашем полку прибыло! Мне в рассказе понравились определенные моменты
Также у Вас есть поклонники и на другом форуме.

Это на каком? Я же вообще первый раз поучаствовала в литературном?? Можно в личку)

Очень хорошо написано! Отличные описания. Хочется продолжения....

Спасибо за тёплый и добрый рассказ.